Елена Куприянова: «Я научилась направлять взгляд на зрителей»

Елена Куприянова, канд. физ.-мат. наук, старший научный сотрудник Отдела радиоастрономических исследований ГАО РАН, рассказала о своем опыте проведения экскурсий в обсерватории.

— Как изменилась ваша жизнь после того, как вы начали работать экскурсоводом? Гости получают от вас знания, а что вы получаете от этой новой работы?

— Стало существенно меньше свободного времени, но жизнь стала намного интенсивнее, разнообразнее, энергичнее. Появилось больше общения — и с нашим коллективом экскурсоводов-энтузиастов, и с гостями. Диапазон тем огромный! Гораздо шире, чем до этой деятельности. В процессе общения с гостями я постоянно узнаю о книгах, которые раньше не читала. Среди них много детской литературы, а это вообще другой мир! Читаю с удовольствием – мне и самой интересно, и для школьных экскурсий полезно, да и для взрослых пригодится. А ещё важной отдачей от работы являются вопросы гостей. Чем сложнее вопрос, тем он интереснее. А если я не знаю ответ – вообще то что надо. Я перестала комплексовать по этому поводу именно после начала работы с экскурсиями – вопросы очень разнообразные, про некоторые вещи я даже и не слышала. Это не призыв держать незнание в качестве флага. Это повод не лукавить перед слушателем и расширять свои знания, чем я и занимаюсь.

— Есть ли что-то, чего бы вы никогда не узнали, если бы не начали вести экскурсии?

— Начав водить экскурсии, я получила бесценный опыт параллельного взаимодействия с группой людей. По научной работе я общаюсь с большим количеством людей, у нас проходит большое число конференций, то есть опыт публичных выступлений у меня довольно обширный. Но как это происходит на конференциях? У меня есть свой доклад, строго выстроенный, который надо рассказать за отведённое время, после которого мне задают вопросы, я на них отвечаю. На больших конференциях всё жёстко регламентировано. На локальных, узкоспециальных совещаниях обстановка менее формальная – там можно что-то спрашивать и обсуждать по ходу доклада. Экскурсии, на мой взгляд – это наиболее пластичный «материал». Безусловно, у нас есть основная программа, которую мы должны донести до наших гостей. Но как это будет сделано, в какой последовательности, в каких пропорциях и с какими акцентами – это уже момент сугубо творческий. И часто способ изложения и акценты задаются именно гостями после наводящих вопросов экскурсовода. В этой связи, у меня ещё не было двух одинаковых экскурсий. Начав водить экскурсии, я увидела в этом определённый драйв, ведь заранее не знаешь, какой она получится. Если бы мне раньше сказали, что я буду комфортно себя чувствовать в таких условиях, я бы не поверила. Но, наверное, надо выйти из одной зоны комфорта, чтобы понять, что существуют другие.

— Работа астронома – из области «физики», работа экскурсовода – из области «лирики». Насколько успешно уживаются в вас физик с лириком? И что нужно для их успешной совместной «работы»?

— Физик и лирик уживаются замечательно – взаимодополняют друг друга, как собранный паззл. Я бы сказала, что в настоящий момент на экскурсиях я физик-лирик, через дефис. С точки зрения кругозора, научная работа представляет собой узконаправленное исследование, проникающее вглубь предмета исследований, туда, куда ещё никто не смотрел. Я могу использовать свои научные наработки на экскурсиях, если мне задают вопрос о физике Солнца.

Кстати, тут было первое столкновение физика и лирика. В самом начале физику было очень сложно объяснить предмет своих исследований простыми словами.  На конференциях мы используем специфическую терминологию, от которой очень сложно отойти и которая почти не работает в обычной жизни. Лирик долго уговаривал физика, искал красочные примеры, простые аналогии, проявления физических и астрономических явлений в обычной жизни. В конце концов, судя по отзывам гостей, они пришли к консенсусу.

Сразу оговорюсь, что это не «понижение планки». Чтобы заинтересовать слушателя, не нужны специальные термины, в которых человек запутается и через полчаса уснёт. Для меня важно рассказывать просто и желательно с юмором. Положительный эффект юмора я заметила какое-то время назад и теперь уже не представляю экскурсии без него. Таким образом материал воспринимается гораздо легче, ведь за полтора-два часа экскурсии нам надо контуром обозначить основные направления и проблемы астрономии, как она развивалась и куда идёт дальше. Если человек заинтересуется, то задаст вопрос по ходу экскурсии, и это уже будет повод более глубоко объяснить суть. А дальше он будет копать сам или придёт на одну из наших тематических экскурсий, более углублённых в предмет, чем обычные обзорные. Или даже пойдёт учиться на астрономическое отделение.

На экскурсиях я уже не совсем физик. Точнее, не только физик. Здесь нужно, по меньшей мере, иметь представление об очень многих темах, часто выходящих за область естественных наук. Например, меня спрашивали, как, по моему мнению, согласуются концепции сотворения мира по Библии и по физике, как астрономия сочетается с музыкой, что неправильного было в «Интерстеллар». Кстати, я таки посмотрела этот фильм, а то уже было стыдно не знать. Любопытный вопрос был про Белопольских – какая связь между Белопольским, бюст которого стоит в музее обсерватории, и Белопольским, героем трилогии Георгия Мартынова «Звездоплаватели». Прочитала все три книги, выяснила, что однофамильцы – автор в явном виде это указал в самом начале романа.

Я это всё к чему? К тому, что для успешной работы физика и лирика нужно 30 часов в сутках. Или очень жёсткое планирование своего времени и постоянная включённость в работу. Иначе не успеть поглотить и, главное, осмыслить этот огромный объём информации. Наверное, если бы для меня астрономия не была бы одновременно моей работой и моим увлечением, поднять всё это было бы очень сложно.

— Помогает ли опыт работы экскурсоводом в научной работе?

— Безусловно. Первое, что хочется отметить (и что отмечают мои коллеги), — меняется характер и качество выступлений на конференциях и семинарах. Речь становится богаче, глаже, чётче произносятся слова. Конечно, и конференции, и семинары тоже этому способствуют. Вопрос только в их относительно меньшем количестве. Оно и понятно, поскольку конференции – это обмен опытом, представление своих результатов. И их не нужно устраивать каждый день, поскольку иначе результаты некогда будет получать.

Экскурсионная работа – это почти каждодневные тренировки. Экскурсии на английском, очевидно, заставляют совершенствовать язык, что важно на международных конференциях. Кроме речи, изменяется подача материала. Начинаешь гораздо шире смотреть на свою собственную научную задачу, более логично выстраиваешь доклад. Кстати, я начала использовать более простые выражения во время докладов – речь стала живой. Это помогает и при написании проектов. И последняя маленькая деталь – поводив экскурсии какое-то время, я окончательно отлепила свой взгляд от экрана, куда я вывожу слайды своего доклада, и направила его на зрителей.